Как выбирают аутсайдеров
Фейлхабер принял мяч на линии штрафной и пробил в угол ворот Дерика. На последней минуте матча 3:1 в пользу Хьюстона превратились в 4:4.
Я погасил компьютер, встал и выглянул в окно. На улице начиналось смурное апрельское питерское утро. Часы показывали 5 утра.
Американской футбольной лигой я стал увлекаться за пару месяцев до этого. С абсолютного ноля. Не зная толком ни команд, ни игроков, ни прежних чемпионов. Откуда-то мне было известно, что раньше за Лос-Анджелес играл Бекхэм, да что где-то на просторах континента заканчивал карьеру Анри. Плюс была прочитана случайно найденная на sports.ru заметка про новый проект владельцев Манчестер Сити – Нью-Йорк Сити. Я был настолько наивен, что, начиная смотреть первый матч сезона, ожидал увидеть в составе нью-йоркских новичков, кроме Вильи, других хорошего уровня европейских футболистов и найдя в составе фамилии бывших игроков норвежской лиги был разочарован.
И вот спустя несколько недель, я в 5 утра своего законного выходного, стою у окна, смотрю на сереющее небо и впереди имею субботу, испорченную упущенной победой одной из двух любимых команд.
Любимых? Какого черта? У меня нет в Хьюстоне знакомых, мой дедушка не эмигрировал в Колорадо из охваченной красным переворотом России (хотя, мог бы дедуля, мог бы…) и даже на местоположение дяди, могущего оставить мне наследство, я не могу ориентироваться в этом вопросе. Почему же Хьюстон и Колорадо? Почему два аутсайдера, чьи города на карте я не мог бы показать еще месяц назад?
Ведь есть же чемпионский Лос-Анджелес с Кином. Анри играл за нью-йоркский клуб, а разве не Нью-Йорк является точкой устремлений любого российского космополита? Есть, в конце концов, столичный Юнайтед. Но нет. Южный, жаркий, полумексиканский Хьюстон на самом юге Техаса и шахтерский Денвер.
Как выбираются вот эти одиннадцать кривоногих негодяев, портящие тебе одни выходные за другими? Когда ты родился в получасе ходьбы от стадиона имени Кирова, вопросов за кого болеть нет. Если твои папа болеет за Динамо, видимо, это нелегкая судьба постигнет и тебя. Но как формируются симпатии здесь, в пустыне, только вчера начавшей покрываться первыми впечатлениями и узнаваниями?
Ну, положим, с Колорадо все понятно. Когда я первый раз увидел на тренерской скамейке Пабло Мастроени в галстуке-бабочка и с невероятными усами, уже было неважно, как играет его команда. Он обрек меня на переживание за нее. Тем более, что чувство несправедливости от бесконечных ничьих в играх, что могли бы стать победными, усилили симпатию и превратили ее в яростную поддержку.
Хьюстон? Наверное, поворотной точкой стал гол Кака в ворота блестящего Дерика. Тейлор провел отличную игру с Коламбусом и проводил отличную игру с Орландо, когда допустил глупейшую ошибку и фактически занес мяч в собственные ворота. И как радовался этот бразильский мажор-священник. И как обескуражен был Дерик. Разве можно было не переживать дальше за него, даже если бы он пропустил не четыре мяча от Канзаса, а четырежды четыре?
А форма? Апельсиново-оранжевая у Хьюстона и гранато-рубиновая у Колорадо. Эти цвета довели меня до самого страшного греха (насколько я знаю) американских болельщиков, поддерживать две команды из одной конференции. Еще у Сиэтла красивая форма, но он же тоже скотина с Запада. А болеющих за три команды из одной конференции американских болельщиков, наверное, отправляют даже не в ад, а сразу на трибуны матча Уфа-Урал.
И из вот таких пустяков складывается страсть к команде.
Собственно, из таких же пустяков складывается и страсть к девушке. Чем цвет глаз серьезнее цвета формы, а уроненный в первые минуты знакомства на платье шарик мороженного драматичнее вратарского косяка? И потом из всего этого складывается ваше настроение субботним утром. Всю жизнь. Ну, или до развода.
Читаешь и видишь настроение. Проникаешься. Сочувствуешь)
Страсть - она такая.
И не важно, где тот Хьюстон...
Спасибо.