«Последний танцор Мао» - программа Нейтана Чена о танцоре балета, основанная на реальных событиях

Принимай изменения и найди в себе смелость пойти по неизведанным дорогам. Даже если то, что ждет тебя впереди, покажется трудным, добивайся успеха. («Последний танцор Мао», Ли Цуньсинь)

Сегодня речь пойдет о произвольной программе Нейтана Чена сезона 2017/2018 “Последний танцор Мао“, в которой сплелись в единое целое отчаянный спортивный подвиг, оригинальная хореография в стиле модерн и история реального человека.

“Последний танцор Мао“ — австралийский драматический фильм Брюса Бересфорда по мотивам автобиографии артиста балета Ли Цуньсиня. Будущий танцор родился в нищете в маленькой китайской деревеньке недалеко от города Циндао и был шестым из семи братьев в семье. В возрасте 11 лет Ли был увезен из родного дома делегатами мадам Мао и доставлен в Пекин, в Академию танца. Там мальчика стали обучать балетному искусству.

Изнурительные ежедневные тренировки могли сломать кого угодно, но Ли не сдавался. Оттачивая технику прыжков, юноша привязывал к ногам тяжелые мешки с песком. Чтобы справиться с головокружением, он крутил фуэте при свете единственной свечи. Ли Цуньсинь выдержал всё и стал искусным танцором.

В 1979 году по программе культурного обмена Ли Цуньсинь отправился с США, выступал с труппой Хьюстонского балета, встретил настоящую любовь – начинающую американскую танцовщицу Элизабет Макки, ощутил свободу в танце ради искусства, а не политической пропаганды и стал «невозвращенцем». Как и выдающиеся звезды балета Рудольф Нуреев и Михаил Барышников, Ли Цуньсинь разорвал все связи с Родиной и начал новую жизнь на Западе.

Когда пришло время выбирать музыку к произвольной программе, Нейтан не спешил соглашаться на предложение канадского хореографа Лори Николь.

«В этой истории слишком много политики», - говорил он, опасаясь, что это может повлиять на восприятие судей.

Однако хореограф настаивала. Лори связывалась с друзьями из Китая, чтобы убедиться, что и книга, и фильм там воспринимаются хорошо. Она также предложила Нейтану посвятить эту программу его родителям, которые иммигрировали в США из китайского Тяньцзиня в 1988 году по студенческой визе отца. Они не искали политического убежища, однако жизнь вдали от родных и друзей, без денег и поддержки, была нелегкой.

Лори Николь удалось окончательно убедить Нейтана выступать под музыку из фильма «Последний танцор Мао» при помощи одной фразы из обзора критиков. В нем говорилось, что «политика отходит в сторону, чтобы искусство могло делать то, что у него получается лучше всего — раздвигать границы». Хореограф считала, что фигуристу, который ворвался в мировую элиту благодаря своим фантастическим четверным прыжкам, такая балетная программа в метафорическом смысле даст возможность раздвинуть собственные границы и показать красоту и артистизм наравне с великолепной техникой.

Сходная по тематике произвольная программа Михаила Коляды под музыку из фильма «Белый ворон» была посвящена сбежавшему из СССР танцовщику Рудольфу Нурееву. Михаил в своей программе также ушел от политики и сделал ставку на чистоту линий и балетных позиций. Его Рудольф Нуреев – скорее классический танцовщик, чем бунтарь, совершивший тот самый «прыжок к свободе».

Нейтан тоже показал на льду красоту танцевальных движений, используя опыт, полученный в балетной академии Ballet West в Солт-Лейк-Сити. Что отличает эти две программы, так это большая сюжетность и кинематографичность программы Чена, в которой на языке хореографии показано развитие характера, переосмысление и долгожданное обретение свободы. «Последнего танцора Мао» нельзя в полной мере назвать адаптацией фильма или книги, программа достаточно абстрактна и оставляет простор для воображения, однако есть некоторые детали в канве программы, которые иллюстрируют путь Ли Цуньсиня – его одиночество, растерянность, поиски света, восхождение и триумф.

Позиция первая. Сдержан, но не скован

Это кораблик в первой части программы. К зрителю он повернут таким образом, чтобы четко были видны руки, сложенные за спиной. Это человек до преображения, в самом начале пути. Он действует в заданных рамках, но взгляд, направленный вверх, свидетельствует о том, что мириться с таким положением вещей он не намерен. Он хранит в своем сердце надежду.

Позиция вторая. Марионетка

Это фрагмент перед началом дорожки шагов. Здесь движения фигуриста напоминают движения марионетки, к его рукам и ногам привязаны невидимые нити. Он как будто управляем кем-то и еще не принадлежит себе.

Начало творческого пути Ли Цуньсиня совпало с тем периодом, – и это отражено в фильме – когда сторонники традиционной школы русского балета активно спорили с приверженцами идеи, что искусство должно воспевать идеалы революции. В результате китайский балет вобрал в себя и то, и другое, соединив классические европейские балетные движения и традиционную культуру Китая. В лишенной политического подтекста программе Чена такая поза скорее является символом окончания периода «блуждания во мраке», а следующая за ней дорожка шагов – новым началом.

Кстати, о дорожке шагов. В ней кроется еще одна отсылка к фильму. По сюжету родителям главного героя разрешили поехать в США, чтобы повидаться с сыном, и они в трогательной сцене следят из зрительного зала за его выступлением под музыку Стравинского «Весна священная». Свою дорожку шагов Нейтан также исполняет под эту музыку.

Позиция третья. За стеклом

Это окончание дорожки шагов, окончание спектакля. В этом фрагменте спортсмен словно ощупывает невидимую стену перед собой. Как сказали бы в театре, четвертую стену между актером и зрителем. В фильме главный герой и его родители так и остаются по разные стороны этой преграды. Не выходит за стену и Нейтан в своей программе. Здесь прослеживается еще одна метафора. Человек уже готов к переменам, но время пока не пришло. Он одинок, но не сдается.

Позиция четвертая. Освобождение

Это кораблик из хореографической последовательности ближе к финалу программы. Здесь положение корпуса абсолютно свободно, руки раскрыты.

Ли Цуньсинь в своей книге писал: “Где-то глубоко в моем сердце было посеяно зерно надежды. Это даже не свет. Я не видел света, который стал бы моим проводником в этом жестоком и несправедливом мире. Но зерно надежды всегда существовало, оно давало ростки в моем сознании. Его сила велика. Благодаря ему я знал, что все получится. Это было моим убежищем и моей тайной мечтой.”

Так и у героя, изображаемого Нейтаном Ченом, на протяжении нескольких минут, от одного кораблика к другому, зерно надежды пустило ростки и превратилось в момент триумфа в кульминации программы под аккомпанемент торжественной музыки.

Финальная точка

Общая идея программы подчеркивается в финальной позе. На первом фото руки скрещены, пальцы сжаты в кулаки. На втором ладони раскрываются. Процесс преображения героя полностью завершился.

Примечательно, что, работая над постановкой программы, Лори Николь показывала Нейтану презентацию в Power Point, чтобы расширить его понимание искусства в танце, живописи, скульптуре. Они много говорили о том, как важно чувствовать музыку, а не просто слушать ее, о том, как интерпретировать нюансы и рассказывать историю на льду. Лори пригласила для Нейтана и специалиста по скольжению Трейси Робертсон-Хэнфорд, чтобы он мог раскрепоститься в движении и добиться безусильности в катании.

В одном интервью Нейтан рассказывал, что хотел лучше понять характер своего персонажа и отдать ему должное в своей программе. С этой целью он позвонил Ли Цуньсиню в Австралию (Цуньсинь в настоящее время является художественным руководителем Квинслендского балета в Брисбене).

Ли посоветовал Нейтану отрешиться от всего и полностью вжиться в своего персонажа, чтобы «проживать эту историю и следовать за ней».

«Когда ты крутишься в воздухе, делай так, чтобы казалось, что приземляешься ты лишь потому, что сам этого хочешь», - напутствовал он Нейтана в телефонном разговоре.

Исполнив шесть четверных прыжков в произвольной программе на Олимпиаде, Нейтан Чен нашел в себе «смелость пойти по неизведанным дорогам». Та программа о преображении и освобождении лирического героя стала началом преображения для самого спортсмена. Впереди новый Олимпийский сезон, новые программы, новые вызовы и, хочется верить, новые победы. Ждем с нетерпением!