29 мин.

Христо Стоичков: «Кройфф всегда верил, что мы будем творить историю»

Брать интервью у Христо Стоичкова непросто. Многие знают его как плохого парня на поле и часто забывают, что такие символические игроки — еще и личности. Лучший футболист в истории Болгарии с первых минут кажется очень простым. Он, наверное, лучший из возможных послов для маленькой восточной страны. Стоичков так описывает свой родной город и его окрестности, что у слушающего возникает желание посетить эти места.

Улыбающийся, с большим желанием говорить и постоянно вспоминающий друзей. Несмотря на свою славу плохого парня, Стоичков сохраняет дружеские отношения со многими бывшими партнерами и соперниками. А также с арбитрами и тренерами. Да, с и с арбитрами тоже. У него настоящий балканский характер. Когда ему что-то не нравится, он говорит вам об этом, а когда ему нравится о чем-то вспоминать, он может потратить двадцать минут на эту тему. И тот, кто слушает, конечно, проникается этой страстью.

Когда ему что-то не нравится, он говорит вам об этом, а когда ему нравится о чем-то вспоминать, он может потратить двадцать минут на эту тему. И тот, кто слушает, конечно, проникается этой страстью

Общение происходило по удаленной связи между Мадридом и его домом в Майами. Хотя планировалось уложиться в час, интервью растянулось, и, несмотря на различные обязанности на телевидении, он не хотел оставлять наши вопросы без ответов. Футбол — его страсть, и он хотел бы снова стать двадцатилетним, чтобы наслаждаться газоном, раздевалкой, мячом. Нам тоже хотелось бы снова наслаждаться его игрой.

— Вы родились в Пловдиве. Что это за место?

— Это потрясающий город, подаривший Болгарии лучших спортсменов: плавание, легкая и тяжелая атлетика… Во всех видах спорта, во всех категориях он был представлен на высоком уровне. Это прекрасный, чудесный город с богатой историей. Река делит его на две части, пополам. Город прекрасен. Там есть монастыри, озера, лыжная зона, впечатляющие пляжи… Вы должны посетить его! Если вы приедете, то насладитесь его красотой, но лучше увидеть самим, чем слушать мои рассказы. Люди часто спрашивают меня, и мне нравится рекомендовать свою страну. Я рад, что они знакомятся с ней, как и я, когда поехал в Испанию.

— Как там прошло ваше детство?

— Оно было тяжелым. Трудно объяснить. Это грустно. Я начал играть в 1975 году. Я был пацаном девяти или десяти лет. Сначала занимался легкой атлетикой, затем переключился на футбол. Мне все было предельно ясно. Я вбил себе в голову, что хочу попасть в первый дивизион, поэтому моей идеей стало играть каждый день. В восьмидесятых настал момент, когда меня выгнали из команды, потому что я был очень маленьким. Там были очень необщительные тренеры. Представьте, что такому ребенку, каким я тогда был, говорят, что он не может играть в футбол. Я ушел с поля в слезах, в слезах пришел домой, и мой отец, мир праху его, спросил: «Что случилось?» Я рассказал ему, что меня выгнали и попросил отвезти в деревню к деду, в поле, чтобы побыть с козами и овцами. Он успокоил меня, сказал, что в Пловдиве много команд, и что ничего страшного не случилось. После этого я начал играть за команду завода, на котором работал. Утром я ходил в школу, по вечерам работал, а в выходные играл с этой командой.

— Это было после того, как вы играли в «Марице», не так ли?

— Да. Меня выгнали из «Марицы», и я пошел работать на завод. Команда играла хорошо, поэтому мой крестный, который был международным арбитром, рекомендовал меня в команду третьего дивизиона. Я поехал в городок, меня познакомили с тренером, который с самого начала был очень искренним. В присутствии моих родителей он сказал мне: «Отныне я и твой отец, и твоя мама, ты остаешься со мной». Это было нечто особенное. Я два года играл в третьем дивизионе и уже начал выступать за младшие сборные Болгарии. Моя цель заключалась в том, чтобы с каждым днем добиваться большего и большего. Тогда меня взял софийский ЦСКА. Мечта сбылась! С тех пор я начал искать новые задачи, ставить новые цели. Я был намерен побить голевой рекорд, стать следующим обладателем «Золотой Бутсы» в Болгарии. Мне нужно было забить как минимум 37 голов, чтобы побить рекорд, и я смог этого добиться.

— Как прошел ваш трансфер в ЦСКА в то время?

— Очень просто. Все было совсем иначе, чем сейчас. Приезжали генералы, увозили тебя на машине в ЦСКА, и все. Пришли два человека из команды, поговорили с родителями, с тренером и сказали: «У нас приказ, что этот парень должен играть в ЦСКА», и так и случилось. Одна минута. Приказ правительства, и я поехал туда.

Реклама 18+

Приезжали генералы, увозили тебя на машине в ЦСКА, и все. Пришли два человека из команды, поговорили с родителями, с тренером и сказали: «У нас приказ, что этот парень должен играть в ЦСКА», и так и случилось. Одна минута. Приказ правительства, и я поехал туда

— Вы дебютировали при Маноло Манолове?

— Я очень ему обязан… Мой дебют случился в 1985 году. Я действительно никогда не забуду тот первый матч, мой первый номер, футболку, в которой играл… Я правда очень благодарен софийскому ЦСКА за то, что дал мне возможность играть в лучшей команде Болгарии.

— Финал Кубка Болгарии 1985 года, о чем это говорит вам?

— Я был самым молодым из всех, и был несправедливо наказан!

— Вы получили пожизненную дисквалификацию за несколько инцидентов в конце матча.

— Мне было 19-20 лет. Я не скандалил, никого не бил, просто толкнул соперника, с которым сегодня меня связывает близкая дружба, а меня наказали пожизненно. Я с детства привык к тому, что на пути встречаются камни, поэтому встал и стойко пошел к своим целям.

— Тот софйиский ЦСКА был классной командой: Пенев, Костадинов…

— Это была непобедимая команда. У нее были очень четкие идеи и, кроме того, мы были очень молоды и хороши физически, очень хороши. У нас был тренер, веривший в нас. Димитар Пенев, дядя Любо Пенева, руководил нами пять лет, а затем еще и в сборной. После событий 1985 года он начинает делать ставку на молодежь: Пенев — 19 лет, Костадинов — 19 лет, Иванову, покойся он с миром, было 20 лет. В той команде была большая конкуренция. У нас были классные игроки, практически все играли за сборную. Тренеру было трудно выбирать составы.

— В Кубке Кубков 1989 года вас удалось остановить только «Барсе»

— Мы были очень, очень близки. Было обидно, потому что Пенев был травмирован. Танев, капитан, физически был не полностью готов. Другой капитан, Димитров, только что прилетевший из Франции, тоже был не в форме, ему вскоре предстояло завершать карьеру. Жаль, мы соперничали с «Барселоной» на равных. Та «Барса» только строилась. Я помню, когда впервые вышел из тоннеля на «Камп Ноу», они все молчали, были очень робкими. Только Бакеро кричал: «Давай! Вперед! К победе!», но я ничего не понимал. Я думал: «Что говорит это придурок?» (Смеется) Но через год мы были соседями по комнате… Это было отличное противостояние. «Барса» победила в первом матче 4:2, а также 1:2 в Софии. Никогда не забуду три гола, что я забил «Барселоне».

— Что нужно, чтобы снова увидеть болгарскую команду?

— Нынешний спортивный министр делает серьезную ставку не только на футбол, но и на многие виды спорта. Также Олимпийским Комитетом прилагаются большие усилия, чтобы наши спортсмены наилучшим образом представляли страну. В футболе сейчас нет планирования, максимум на сегодня-завтра, нет структуры, которая бы думала о долгосрочных перспективах. Важен только сегодняшний день. Проблема в том, что раньше в Болгарии не было столько легионеров, а теперь они закрывают двери для молодых болгарских игроков, не дают возможности расти. Сейчас в составах команд болгар немного. Из 25 человек 20 иностранцы. А когда играть нашим детям? Это серьезная проблема. Пока европейские правила это позволяют, ничего нельзя сделать.

— Поэтому коммунистические режимы стремились давать больше возможностей местным спортсменам?

— В целом что касается режимов, то, когда они были в Болгарии, Румынии, Югославии, Польше… У них были четкие идеи. Правительства стремились, чтобы у спортсменов было все самое лучшее: питание, массаж, перелеты, помещения… Кроме того, спортсмены были более целеустремленными. Всегда хотели побеждать. Было не важно, второй ты или третий, они хотели быть первыми. Основой во всех видах спорта была дисциплина. Я горжусь болгарскими спортсменами, потому что хотя мы маленькая страна, но конкурировали с США, Россией, Китаем, Японией…  Затем, после падения [Берлинской] Стены в 1989 году все рухнуло. Потом наступило время, когда мы хотели соревноваться и начали покидать страну: Пенев уехал в «Валенсию», я — в «Барселону», Костадинов — в «Порту», Иванов — в «Бетис»… В этом был наш менталитет: быть лучшими, бороться. Это помогло нам хорошо играть в сборной. Были и другие поколения, Димитар Бербатов, Мартин Петров,… с которыми я успел сыграть на ЕВРО-2004. Но с тех пор все, дисциплина закончилась.

— То есть падение Железного занавеса нанесло вред восточным клубам и сборным?

— Я приведу пример: Румыния. Кто был после Гичи Хаджи и Гичи Попеску? Помните ту команду бухарестского «Стяуа», которая одержала победу в финале Кубка Европейских Чемпионов у «Барсы» в Севилье? Со всем ее арсеналом. Это была мощь. Они выходили в финал почти два года подряд: в 1986 году, когда взяли верх над «Барселоной», и в 1988 году, уступив «Милану» на «Камп Ноу». Сейчас такое немыслимо. 1991 год. «Црвена Звезда» выходит в финал и завоевывает Кубок Европейских Чемпионов. Заметьте, что Югославия была футбольной страной, это была страна с более чем 20 миллионами населения. Сейчас это шесть разных стран. То же было и с Советским Союзом. Вы должны были противостоять стране с населением более чем в 290 миллионов. Сейчас это 15 разных стран.

Реклама 18+

— Вы всегда забивали «Барсе»

— Это была случайность. Я много с ними играл. Были матчи полуфинала Кубка Кубков, а также турнир на Мальорке, прощальный матч Мигели… Думаю, те матчи были организованы, чтобы улучшить мой имидж, чтобы болельщики узнали меня. Голы случались, потому что должны были, я не имел какой-то особой мотивации. Моей целью не было забивать «Барсе», чтобы перейти туда, она была в том, чтобы выиграть, чтобы сыграть максимально полезно для моей команды.

В прощальном матче Мигели, в котором вы играли за Болгарию, Кройфф забил вам гол (Прощальный матч Мигели состоялся 5 сентября 1989 года, «Барселона» обыграла сборную Болгарии, — прим. переводчика).

— (Смеется) Он был феноменом. Когда я просто говорю о нем, у меня текут слезы, черт побери. Я так любил Мистера. И все еще люблю. Покойся с миром. Мой взгляд всегда был направлен на него, он знал это, отношения и теплые чувства, которые связывают меня с ним — это на всю жизнь. Я помню, как в первый раз увидел Мистера, когда перешел в «Барсу», первый разговор, его первые слова. Когда тренер верит в тебя, он строит хорошо продуманный проект, с игроками, которые, по его мнению, справятся, команду-победитель. С тремя иностранцами, Михаэлем Лаудрупом, Рональдом Куманом и мной. Это была команда, от игры за которую я получал наибольшее удовольствие. Суби и Бускетс, два вратаря, два друга. Великий капитан, дон Хосе Рамон Алесанко; Куман, Нандо, Феррер, Мигель Анхель Надаль, Эусебио, Чики, Бакеро, Хулио Салинас, Гойко… и позже к нам также присоединился Гвардиола. Он собрал очень сильную команду. Потом пришли Ромарио, Серхи… Мистер всегда верил, что мы будем творить историю. «Мадрид» выигрывал чемпионаты в Испании, «Барса» выигрывала по одному и редко. Цель была сломать эту гегемонию и начать побеждать постоянно, в том числе, в Европе. Коллектив был невероятный, не могу подобрать другого слова. Мне было очень легко адаптироваться. Я быстро сообразил, как тут все устроено в раздевалке, разобрался в каталонской культуре… В раздевалке были каталонцы, баски, наваррцы, голландец, датчанин, болгарин… Двадцать испанцев и всего три иностранца, так что мне было легко приспособиться к культуре. Я никогда не забуду людей, сосьос, это был очень счастливый этап для меня. Действительно, у меня были некоторые проблемы, но они всегда были рядом.

Реклама 18+

— Как вы пережили мучительный процесс отъезда из Болгарии?

— Мне повезло, что от имени клуба работали два человека, которые сыграли важную роль в переговорах в Болгарии. Пако Вентура, великий руководитель, великий человек, большой друг, а другим был Хосе Марии Мингелья, начальник из начальников. Мингелья приехал со своими усами, в костюме… У него был вид агента, но такого агента, который умеет договариваться. Это были люди, которые занялись мной. И это было непросто! С моим взрывным характером… Но они сумели позаботиться обо мне.

Для вас выбор был или «Барса» или никто?

— Когда я играл в ЦСКА, у меня было множество предложений. Напомню, что мы играли в Лиге Чемпионов. Но настоящей, не сегодняшней. В том турнире вы становились чемпионом всей Европы. Я играл против исторических команд, вроде пражской «Спарты», «Бенфики», «Панатинаикоса», мюнхенской «Баварии», марсельского «Олимпика»… Я заинтересовал несколько клубов, но руководители, на мой взгляд, приняли верное решение. Меня оставили в софийском ЦСКА еще на несколько лет, чтобы я развивался. Кроме Пенева, тренером у нас был Петар Жеков, первая «Золотая Бутса» Болгарии. Этот дядя орал не меня: «ты должен ставить ногу вот так», «бить так», «когда бежишь с мячом, делай то-то и то-то». Так было каждый день. Поэтому, когда я перешел в «Барсу», я был готов, все было проще.

Мендоса пытался заполучить тебя для «Мадрида» (Рамон Мендоса — президент «Мадрида» в 1985-1995 годах, — прим. переводчика)?

— Это вопрос к Мингелье (Смеется). Он был там. Я не мог… Я не мог бросить «Барсу» в тот момент и уйти туда. Это было невозможно.

— Пресса писала, что после перехода в «Барселону» вы попросили №14

— Нет! Такого не было! Зачем мне №14? Я бы тогда страдал ни за что. Если бы я взял №14, ко мне подходил бы босс и говорил: «О, я носил номер №14». Я всегда был «восьмеркой». Тогда с ней играл Амор. Поэтому, когда я приехал, я сказал: «Гилье, я родился 8 февраля. Буду играть с №8». 14 — это для других. Я много пережил с «восьмеркой»… В каких-то матчах я использовал №14, но только потому, что был запасным.

Нуньес сказал о вас, что подписал «ангелочка», но несколько месяцев спустя произошел инцидент с Урисаром (Во время первого матча за Суперкубок Испании против «Мадрида» 5 декабря 1990 года Стоичков наступил шипами на ногу баскскому арбитру, — прим. переводчика)…

Реклама 18+

— «Ангелочка»?! Тот еще ангелочек… (Смеется) Смотри, что произошло, то произошло, пути назад нет. Я попросил прощения. Сегодня я могу уверить вас, что у меня есть настоящий друг. Урисар Аспитарте, его жена, семья… Они были со мной в Болгарии, я был в его доме в Бильбао. Мы были молоды! Мы ошибались! Я извинился, потому что совершил ошибку. Также я сказал ему: «Черт возьми! Стисни зубы немного, ведь ничего страшного не случилось…» (Смеется). После того случая я научился вести себя лучше. Люди говорят, что меня часто удаляли. Но почему меня удаляли? За удары? Нет! За протесты. Я причинял кому-то боль, протестуя? Думаю, нет… Мне не хватает этого. Какое это удовольствие… Я, по крайней мере, наслаждался.

— С чего начался ваш антимадридизм?

— Ну, у меня много друзей из «Мадрида». Прямо сегодня я звонил дону Эмилио Бутрагеньо, и он без проблем отвечает мне. Иван Саморано, мы работаем здесь вместе, и это дружба, которую не разрушить. Фернандо Йерро. С Йерро мы лупили друг друга на поле, потому что были воинами, но это осталось на газоне. Мичел. Мы играли на одной позиции, хотя он был медленнее меня… С ним мы тоже много раз встречались. Это был крутой парень! Крутой! Я защищал цвета «барселонизма», был игроком «Барсы». Думаешь, я буду ненавидеть Лаудрупа из-за того, что он надевал белое? Нет. Другое дело — ситуация Фигу… Фигу — отличный игрок, мне было больно в душе, от того, что он уехал в «Мадрид». Случилось то, что случилось, и все. «Сточиков ненавидит "Мадрид"!» Нет, нет, нет. Я ненавижу его только на поле, на газоне. Я должен защищать свою сторону.

 — Ваши отношения с Кройффом всегда были напряженными?

— Слушай… Все, что он для меня сделал… Во всем мире нет таких денег, чтобы расплатиться за это. Да, были опасные моменты, выражаясь футбольным языком. Он кричал на меня, хотел, чтобы я развивался, чтобы в каждом матче играл лучше. Когда тренер просит вас о чем-то, вы должны это делать. Смотри, Йохан завоевал три «Золотых Мяча». В тот день, когда мы полетели в Париж, где я должен был получить этот трофей, я никогда не видел, чтобы Йохан плакал так, как в тот момент. Я был так счастлив. Однажды я спросил его: «Мистер, вы волновались, когда получали свои "Золотые Мячи"?». Он ответил: «Нет, потому что я был лучшим». Но в тот день он был взволнован, увидев меня счастливым, увидев меня с «Золотым Мячом» в руках. Я заказал у болгарского художника, моего хорошего друга, картину с этой сценой. На ней должно быть то же, что показали по телевидению. Когда он давил на тебя, он знал, зачем он это делал. Знал, что ты можешь стать лучше.

Реклама 18+

— Вы играли с Кройффом на деньги?

— Если бы я вернул все эти деньги, я купил бы еще одну квартиру! (Смеется). Есть сорок тысяч анекдотов. Я вспоминаю один, когда надо было пять раз попасть мячом в перекладину. Из пяти я попал два или три раза, он — четыре. «Давай еще раз, ставлю десять тысяч». Однажды он разозлил меня. У меня был хороший период, я забил много голов и говорю: «Смотрите, мы выиграем следующий матч, а я забью гол». Это было на Тенерифе, тяжелый выезд, и у них была отличная команда с Вальдано и Каппой. Я думал: «Мы победим, я забью и заберу десять тысяч песет». Кройфф сидел на скамейке и считал. 0:1, Лаудруп. 0:2, Гойко. Тогда я подумал, что дело сделано. Я сказал Михаэлю [Лаудрупу]: «Отдай мне пару передач, я должен выиграть пари». Первый тайм подходит к концу, но в перерыве Кройфф мне ничего не говорит. Дает свои обычные наставления: «Отлично, ребята, давайте победим». В начале второго тайма мы начали с центра, но не прошло и минуты, как меня меняют. «Как? Почему вы меняете меня?», а он говорит: «Мы выигрываем 0:2, они не собираются навязывать нам борьбу, поэтому я заработаю десять тысяч песет». Так решил Мистер. Есть анекдоты и реальные случаи… С Хулио [Салинасом] мы сделали ставки на все матчи. На все! Не ради денег, а ради удовольствия. Я наслаждался как ребенок.

— Чем Кройфф помог вам получить «Золотой Мяч»?

— Всем! Во-первых, он много работал со мной над тактикой. Над движениями тела: как я должен принимать мяч, как убегать, как должен располагаться, чтобы завершить… Забивать голы я уже умел, чтобы попасть в «Барселону» ты должен это уметь. Я забивал 38 за год. Также он учил меня, как себя вести перед последним пасом. Когда мяч был у Михаэля Лаудрупа, Чики, Эусебио… Потом это стало просто для меня. Благодаря их мастерству, я отрывался от соперника, и все было просто. Он много работал со мной над этим. Я начинал левым вингером, затем стал центральным нападающим. А позже сместился направо. Он всегда искал лучшую зону, чтобы использовать мои достоинства, чтобы команда играла хорошо. Если команда играла хорошо, для меня все было очень легко.

— Насколько важным для той команды был Бакеро?

Реклама 18+

— Бакеро был невероятным. Не было в мире другого игрока, который играл в одно касание так, как он. Мы никогда не увидим настолько важного игрока, как Бакеро, каким он был в наше время, для игры в касание. Таких нет и не будет.

— И гол в Кайзерслаутерне (Победный гол Хосе Марии Бакеро на последних минутах ⅛ финала Кубка Европейских Чемпионов 1991/92, — прим. переводчика).

— Мы обязаны были пройти дальше. Все голы того Кубка Европейских Чемпионов были важны, но гол «Кайзерслаутерну»… Это была наша вина. Мы должны были делать 6:0 на «Камп Ноу». У нас было много шансов: я промахнулся, Михаэль [Лаудруп] промахнулся… Результат 2:0 был скользким. Нам забили первый гол в первом тайме. Поле было очень неудобное, длинное, узкое… Позже забили второй, и еще немного спустя — третий. Черт! Мы вылетаем! Это был наш гол Бога (смеется). Наверху оказался самый маленький. Когда мы победили в этом противостоянии, поняли, что можем сотворить нечто важное. У нас был очень сложный матч против «Бенфики». Мы тяжело победили на «Камп Ноу» 2:1. Но это так устроено… Великие команды должны страдать, победу нужно выстрадать. В жизни нет ничего легкого.

— Как прошли часы перед матчем с «Сампдорией» на «Уэмбли»?

— Первая цель, выйти в финал, уже была выполнена. Теперь оставалось победить. Это был финал на «Уэмбли», черт побери! Его нужно было выиграть. Нам противостояла отличная команда. «Сампдория» была устрашающей в то время: Верховод, Маннини, Серезо, Катанец, Ломбардо, Манчини, Виалли … Ух! Но, конечно, они тоже должны были бояться. У нас были Субисаррета, Куман, Бакеро, Гвардиола, Стоичков… Обе команды очень хотели победить. Матч получился очень равным. У них было два чистейших момента: один у Ломбардо в первом тайме, а затем — у Виалли. Я бил головой, Бакеро тоже, Хулио [Салинас] еще раз… Во втором тайме я бил еще дважды, снова Хулио, Гойко… Ни у кого не было преимущества. Но бомбардир, конечно, положил мяч туда, куда весь мир ожидал. 111-я минута. Я никогда не забуду, как прошел мяч, как он оказался в сетке. Гол! Гол! До конца оставалось еще 15 минут, от этого никуда не деться. После гола Рональда [Кумана] Михаэль подал мне мяч как на подносе, но такой крутой Стоичков промахнулся (смеется). Я очень счастлив и рад, что у меня есть воспоминания о подъеме по лестнице «Уэмбли»… Как это прекрасно.  Я шел последним, сел в ложе и мне было все равно, кто там рядом. Я хотел отпраздновать, как велит мне Бог. Я сел и закричал: «Вот он, у нас!» Я обнимался с Нуньесом, с Жорди Пужолем… 20 мая 1992 года. В каждую годовщину я пью свое шампанское, покупаю хамон и наслаждаюсь…

Реклама 18+

— Вы часто пересматриваете матч?

— Это обязательно! Дома мне говорят: «Нет, я хочу посмотреть этот фильм». Что? Фильм? Я поставлю вам тот фильм, который смотрят каждое 20 мая в этом доме. Обсуждению не подлежит, если кто-то хочет поспорить, он может пойти в свою комнату.

— Говорят, вы пошли играть в гольф утром в день матча, сегодня такое невозможно представить.

— Да, пошли. Мы шли по полю, били по мячам. Мистер был уверен в победе. Когда вы гуляете перед матчем, знаете, кто-то молчит, другие анализируют, думают, что может случиться в матче… Нашей целью было победить, и мы ее достигли. Матч не получился зрелищным… Но кого это волнует? Кубок в музее.

— На праздновании был даже поцелуй с Куманом.

— Не знаю, не знаю… возможно. Было четыре или пять утра… Ты помнишь, где был? (Смеется) Я помню, что у поцелуя был сладкий вкус. После такого количества выпитой воды… Я не помню, была это вода или какая-то газировка…  Но она была сладкой. Сейчас такое возможно только в маске.

— В Межконтинентальном Кубке отпраздновать не удалось («Барселона» проиграла бразильскому «Сан-Паулу» в Токио, — прим. переводчика).

— Это был матч, который мы выигрывали, и… У них была классная команда. С Теле Сантаной. Я помню Раи, Мюллера… Классная команда. По крайней мере мы получили возможность там оказаться. Мы проиграли, нельзя всегда выигрывать. И плакать тоже приходится. Финалы для того, чтобы проиграть или выиграть. На «Уэмбли» я пережил лучшие моменты, а в Афинах против «Милана» — худшие. Это часть футбола.

— Вы были близки к отъезду в Неаполь в 1992 году?

— Не думаю… У меня был очень жесткий контракт. Это было очень неприятно, много чего было сказано… Слухи — это слухи! (Смеется).

— Затем был афинский финал против «Милана» Капелло

— Я виноват, черт возьми! Не забил голов. Я главный виновник произошедшего. Когда вы забиваете голы, вас все обожают, а когда проигрываете, никто ничего не говорит. Нет, нет. Я первый, кто виноват. У нас был один или два шанса за весь матч. Мы не нашли свой путь. А «Милан» был командой… Совершенно очевидно, с великим тренером. 4:0. Не каждая команда забьет четыре «Барселоне». Но что ж, я должен был это пережить, я пережил, а это осталось в истории. У меня сложились дружеские отношения с игроками той команды: Барези, Массаро… Они знали, что перед ними сильный соперник, поэтому были еще счастливее. Представьте себе защиту, которая должна противостоять Ромарио и Стоичкову. Это должно пугать тебя. Но мы не смогли победить.

Реклама 18+

— Тем летом вы смогли искупить вину на Чемпионате Мира в США. Вы попали туда на последних минутах в матче с Францией на «Парк де Пренс»

— Что я тебе расскажу! В этом матче 17 ноября 1993 года, в последней игре за попадание на Мундиаль. Это было историческое событие… Ромарио приехал учиться.

— Ромарио? Он был на том матче?

— Именно! Как он собирался завоевывать Чемпионат Мира в следующем году? Ему нужно было учиться у меня (Смеется). Мы были отличными друзьями. Это непередаваемо, я не могу объяснить, какие чувства мы испытывали друг к другу. Я разговаривал с ним почти каждый день. Прежде я называл его Ромариньо, Роми и так далее. А сейчас знаешь, как я его называю? Сенатор! (подробнее о политической карьере великого бразильского нападающего можно прочесть в культовом переводе БарсаМании здесь, — прим. редактора) Все это в шутку, конечно. Он много работает, много работает для детей и творит замечательные дела. Когда он приехал в Париж, обратите внимание, он сделал это, не спросив разрешения у Мистера. Итак, после матча я взял телефон и позвонил Мистеру. «Ромарио здесь, в Париже, со мной, мы прилетим завтра вечером». А он отвечает: «Нет, хочу, чтобы вы были здесь с утра». Да, конечно, после победы над Францией и квалификации на Чемпионат Мира я приеду утром… Завтра был четверг, и только в пятницу мы пришли на тренировку… Чтобы потушить пламя, нужен был пожарный. Больше всех досталось Ромарио. Я, по крайней мере, играл, у меня было оправдание. «Если вы оштрафуете его, ничего не случится, и, если не оштрафуете — тоже», — сказал я Мистеру (Смеется).

— На том Мундиале Болгария наделала шума

— Когда мы уже попали на Чемпионат Мира, нашей первой целью было одержать первую победу. Смотрите, как мы были настроены. Я хотел однажды проснуться, взять все газеты и прочитать: «Первая победа Болгарии на Мундиале!». Мы ехали на Чемпионат Мира, чтобы одержать победу. Одну! Мне это нравилось, партнерам нравилось… Также я поставил цель завоевать «Золотую Бутсу» на Мундиале. Сколько игроков обладают «Золотой Бутсой» Мундиаля? Мало! Паоло Росси, Герд Мюллер, Марио Кемпес, Гари Линекер… Черт! Я тоже хочу. Такова была моя цель.

Реклама 18+

— Вы играли с Аргентиной без Марадоны.

— И что? Мы были неудержимы! С ним или без него, разницы не было. Нас было невозможно победить.

— Что значит выбить Германию для такой страны, как Болгария?

— О! Выбить действующего чемпиона… Во-первых, это было большой честью для моей страны. Понимать, что мы можем победить такую команду… У нас было несколько игроков, которые играли в Германии, они прекрасно знали их менталитет. Они говорили нам, что мы можем победить легко. Были Клинсманн, Маттеус, Бреме, Бодо Иллгнер… Мы должны были играть разумно и выиграли, потому что Бог велик. Они выходят вперед после пенальти, которого не было. Потом я заработал несуществующий штрафной, и мы сравняли счет. И тут уже Лечков забивает победный гол, и мы выбиваем их.

— Потом была Италия.

— Наглый грабеж!

— После матча вы сказали, что знали, что вам не выиграть, потому что даже если бы Бог был болгарином, арбитром был француз.

— Сукин сын! Идиот! Он украл у моей страны, черт возьми! У моих товарищей. И я продолжаю это говорить! Я оскорбляю его! Плюю на него! И пусть знает, что я не забыл. Он придурок. Финала Бразилия-Италия не было уже 24 года. Этим все сказано. Как бы он ни хотел защищаться… Я его ненавижу.

— Болгария праздновала все лето!

— Слушай, мы стали четвертыми на Чемпионате Мира, я взял «Золотую Бутсу»… Понятно, что весь народ нашей страны был счастлив и доволен. И счастливы до сих пор! Они напоминают мне об этом каждый раз, когда я там бываю. Посмотрите, сколько лет прошло, и им, конечно, надоело, что ничего важного не происходит, но они всегда будут помнить. У болгар больше никогда не будет возможности увидеть что-то подобное на Чемпионате Мира.

— А через несколько месяцев — «Золотой мяч». Сбывшаяся мечта того мальчика, который видел, как Киган поднимает этот трофей.

— В первый раз я увидел «Золотой Мяч», когда он его поднял. Я тоже хотел этого! Все случайно совпало. Я ушел из сборной, когда он был тренером сборной Англии. И я попросил Федерацию попрощаться на стадионе ЦСКА в Софии, который, правда, был маловат, а также попросил в соперники Англию Кигана. И так и было, здорово.

Реклама 18+

— Почему вы ушли в «Парму» (В 1995 году, — прим. переводчика)?

— Болтовня — это болтовня. Но все было в порядке. Через год я вернулся.

— Когда вы хотели уйти из «Пармы», вы могли оказаться в мадридском «Атлетико»?

— Возможно, возможно. Что-то такое было… Между строк что-то было. Хотя, если бы я вернулся в Испанию, то только в «Барсу». Я должен был сделать так. «Барса» — это «Барса».

— После возвращения вы не очень ладили с Робсоном.

— Вовсе нет! Я завоевал три трофея! Отношения были отличные. И с Моуринью тоже.

— Какую роль играл Моуринью в раздевалке? Он действительно был переводчиком?

— Смотри… Когда я слышу это слово… Те, кто его используют, ничего не понимают. Потому что это неуважение к тем, кто находится на поле. Те, кто его пишут, не знают, что такое раздевалка. Он был моим тренером. Ассистент, помощник… Мой тренер.

— Теракт 11 сентября застал вас в Чикаго.

— Да… Нам было тяжело, ужасно. Я был в своем доме. Никто не знал, что случится. Когда я пришел на тренировку спустя несколько часов, мой тренер плакал. Некоторые мои партнеры тоже плакали, у некоторых были друзья, работавшие в том районе. Это было очень тяжело. Печально. Картина была очень драматичной.

— Когда вы познакомились в раздевалке с Гвардиолой, вы видели в нем задатки тренера?

— Я горжусь тем, что видел, как он рос, был его партнером, играл с ним и наслаждался, забивал голы благодаря его передачам. Также я рад видеть, как он добивается успеха. Добивается, потому что у него великий ум, потому что он знает, что случится.

— Что вы можете сказать о Месси, что еще не сказано?

— Легенда. Ле-ген-да. Большими буквами, очень большими.

— Как бы вы описали Сточикова-игрока?

— Я бы выбрал для этого цифру 8. Знаешь, почему? Потому что это бесконечность. Хороши ли дела, плохи ли или как обычно, ты всегда поднимаешься и всегда готов.

Рецензия Vova Raspisnoy

Христо Стоичков — наиярчайший представитель той когорты футболистов, которая никого не оставляет равнодушным. Его нельзя не любить, либо ненавидеть. Болгарский сумасшедший не особо умел прятать эмоции, чем безмерно подкупал и до сих пор подкупает болельщиков «сине-гранатовых», а также поджигал пятые точки «меренгов», порою заставляя их выть от злости.

Реклама 18+

Помимо бешеной отдачи и классной игры мы все любим Христо за его неповторимую харизму, длинный язык и огненный юмор. Недаром в Испании болгарина прозвали «mala leche», очевидно подразумевая то, что он без зазрения совести мог, хотел и разрывал все мыслимые и немыслимые корпоративно-футбольные шаблоны, а также имел крутой нрав, от которого страдали и его товарищи и журналисты.

Подкупает в Христо не только то, что он может совершать абсолютно дикие, лишенные всякого смысла поступки, как например результативное африканское сафари или, например «вредные советы» бразильскому новичку команды (подробнее об этой истории читай в материале Роналдо. «Феномен», — прим. редактора). Но и то, что этот человек (в первую очередь, а потом уже игрок) абсолютно искренен. Наиярчайшим примером может послужить его реакция на инцидент с расистскими выкриками в матче сборных Болгарии и Англии почти двухлетней давности.

Даже после окончания карьеры, болгарин не перестает завораживать. Для кого-то он кто-то вроде «Беара» Гриллса, от приключений которого невозможно оторвать взгляда в силу восхищения и любопытства. Для других, в основном оппонентов из лагеря «сливочных», он будто собака, которая гадит в парке: вроде и мерзко, но взгляд оторвать сложно — это, пожалуй, и главный критерий того, что Христо делает все в канонах барселонизма и Кройффизма, которыми он успел проникнуться не только в бытность футболистом «блауграны», но и во время дружбы с великим и неповторимым Йоханом.

Конечно, это интервью, не в полной мере передает строптивый нрав первого и пока единственного болгарского обладателя «Золотого Мяча», но то что мы о нем знаем и то, за что мы его любим, незримой красной нитью проступает из реплик нами любимого и незабытого героя, которого сегодня, кажется так не хватает каталонцам как на поле, так и в раздевалке.

Реклама 18+

Источник: Líbero

Автор перевода: Максим Сопов

Серхи Роберто: «Я не собираюсь переставать бороться» Интервью о Лиге Наций, продлении контракта и ситуации в клубе

Христо Стоичков. «Сине-гранатовое сердце» Исторический материал про карьеру болгарина в сине-гранатовой форме

«Зато мы делаем ракеты». Дайджест важных материалов БарсаМании за сентябрь 2021 года