Сергей Воронов: «Собаки лают, а караван идет»

– Сергей, как проходит подготовка к чемпионату мира в Новогорске?

– В Новогорске условия очень хорошие – все рядом, только бери и тренируйся. Правда, мне, если честно, лед не очень нравится. Качество его немного другое, чем то, к которому привык. Я пребываю здесь уже неделю и работаю в основном над тем, чтобы подойти в хорошей физической форме к чемпионату. Ну и, конечно, про технику не забываю: оттачиваю прыжки, вращения, дорожки. График у меня такой: подъем в 8:00 утра, в 8:15 иду на завтрак, поем – и на тренировку. После того, как тренировка заканчивается, у меня по расписанию свободное время до 16:00. Вообще-то, надо бы отдыхать, но я постоянно что-то себе придумываю: часто в Москву езжу, еще что-то. Сейчас вот опять в город отправлюсь по делам. Возвращаюсь – и на вторую тренировку иду. Потом – снова свободное время. Скучно здесь, конечно.

– А чем себя еще развлекаешь, кроме того, что ездишь в Москву?

– Я нашел у гимнасток интернет, плохой, конечно, но, спасибо, хоть какой-то есть. Иногда на разные сайты заглядываю. Еще на бильярде играю, в пинг-понг. Люблю по магазинам ходить. Шоппинг, если честно, меня привлекает больше всего.

– Ты катаешься на одном льду с Ксенией Дорониной, своей коллегой по сборной команде. Какие у вас с ней отношения?

– Чисто дружеские! Конечно, мы общаемся и во время подготовительного периода, и на соревнованиях тоже. Не знаю, как Ксюша за меня, а я за нее радуюсь, когда она хорошо выступает. Когда у нее что-то не получается, я расстраиваюсь.

– Увидит ли зритель на чемпионате мира какие-то изменения в программах?

– В короткой никаких изменений не будет, а вот в произвольной мы с тренером (Алексеем Урмановым, олимпийским чемпионом – прим. Sports.ru) поменяли одно вращение, и если оно у меня получится хорошо, то его должны оценить по высшему четвертому уровню, да еще и с плюсами.

– В этом году ты катаешься намного лучше, чем в прошлом. С чем связан такой скачок в мастерстве?

– Думаю, причиной моего успеха является то, что я наконец-то стал дружить с головой на тренировках. Тут нет ничего удивительного: возраст такой уже – 20 лет. Пора бы уже задуматься о будущем: либо показывать результаты, либо вообще не кататься. Вот я и задумался.

– В 2002 году ты сменил тренера. Почему было принято такое решение?

– Мой предыдущий тренер, Рафаэл Арутунян, уехал в США. Я тогда не мог последовать за ним, так как мне было всего тринадцать лет. Одного меня не выпустили бы из страны, не дали бы визу, а ехать с мамой было дорого на тот момент, да и вообще, менять все – ради чего? Я ведь тогда еще не показывал высоких результатов. Вот так я и переехал в Питер к Алексею Урманову.

– Раньше ты говорил, что вам с Урмановым сложно находить общий язык между собой, и вы часто ссоритесь. Как сейчас обстоят дела в этом плане?

– Думаю, в любом тандеме не без сложностей. Я далеко не подарок, у него тоже полно шероховатостей в характере, и когда на тренировке что-то не получается, мгновенно возникают какие-то конфликты, непонимания. Но сейчас, слава богу, стараемся находить компромиссы.

– Ты коренной москвич, но живешь и тренируешься в Петербурге. Где больше нравится?

– Безусловно, мой город – это только Москва, и люблю я только Москву. Питер же не могу назвать даже своей второй родиной. Во-первых, меня там не особо любят, и что самое смешное, не любят только потому, что я москвич, а во-вторых, мне в Петербурге не нравится практически все, начиная от климата и заканчивая тем, что там нет моей любимой кофейни – «Старбакс».

– Ты сказал, что питерцы тебя не любят. В чем это проявляется?

– Ты сама каталась? Знаешь ведь прекрасно, как это в фигурном катании бывает. Когда приезжаешь на новое место, тебя принимают как врага народа, а когда начинаешь из себя еще и что-то представлять, вот тут-то и начинается «Санта-Барбара»: «Ты кто такой? Откуда? А вот мы тебе сейчас покажем, где раки зимуют!» К тому же, питерцы не любят москвичей. Только за то, что мы – жители столицы, что у нас здесь больше денег. В общем, настолько банальные и недостойные вещи говорят, что все это просто противно слушать.

– Как реагируешь на подобные выпады в свой адрес?

– Раньше реагировал очень болезненно. Даже вспоминать не хочется. Сейчас же я повзрослел, а главное – поумнел, поэтому стараюсь философски относиться ко всем оскорблениям. Ничего, с меня корона не упадет: послушаю, улыбнусь и пойду дальше делом заниматься. Все это мишура. Как в народе говорят? «Собаки лают, а караван идет».

– Но ведь, наверное, есть и те, кто любит и поддерживает…

– Безусловно. Мама живет со мной в Питере. Сейчас, может быть, и к сожалению, ведь уже как-никак хочется самостоятельной жизни, а раньше – к счастью. Я ей безмерно благодарен, что она не отпустила меня тогда одного в Питер. Мама меня очень поддерживает, спасибо ей за это. Ну и, конечно, родственники, друзья-москвичи. Без них ничего бы у меня не получилось.

– На чемпионате Европы в Загребе ты занял третье место в произвольной программе, обошел самого Бриана Жубера. Что чувствовал, когда увидел результаты?

– Это действительно стало для меня большой неожиданностью. Я очень удивился.- У Жубера, как мне кажется, звездная болезнь началась и прогрессирует со страшной силой. Он в Загребе на тренировках себя очень некрасиво вел по отношению к остальным фигуристам. Дескать, всем расступиться: звезда едет. Мне кажется, его просто решили на место поставить. Да и произвольную он плохо откатал. Может быть, к чемпионату мира он в лучшей форме подойдет. Поживем – увидим.

– Чего тебе пока не хватает, чтоб уже окончательно и надолго закрепиться в мировой элите мужского одиночного катания?

– Среди взрослых, по большому счету, я стал только в этом году выступать. Раньше – это так было, детский лепет на лужайке. Поэтому мне не хватает опыта и, конечно, рейтинга. Рейтинг сейчас оказывает огромное влияние на распределение мест в фигурном катании. Проще говоря, Жубер, например, стоит выше меня по рейтингу (еще бы, такой титулованный спортсмен), и при равном прокате судьи, скорее всего, отдадут предпочтение ему, а не мне. Вот вам и несправедливость новой системы судейства. Правда, Жубер, думаю, считает иначе. Так что, как говорил Ленин, работать, работать и еще раз работать, а опыт и рейтинг – дело наживное.

– Чего ждешь от чемпионата мира? Надеешься ли улучшить свой личный рекорд, ведь планка поднята в Загребе очень высоко – 210,13?

– Думаю, любой спортсмен мечтает на каждом старте поднимать свою планку все выше и выше, то есть прогрессировать от соревнования к соревнованию. Но моя главная задача на чемпионате мира заключается не в этом. Я должен не о рекордах думать, а просто выйти и откататься в свое удовольствие. А если все сделаю чисто, то и личный рекорд не заставит себя долго ждать.